Маленькие дети не умеют лгать. Поэтому, когда пятилетняя Лиза ответила на телефон своего отца и прошептала: “Я не могу держать секреты от мамы”, её мать, Лариса, застыла. Она схватила трубку, и то, что услышала дальше, стало началом погони за горькой правдой.
Я до сих пор не верю, что это происходит. Будто всё это сон. Или паническая атака. Может, и то, и другое сразу. Если я не выговорюсь, то просто взорвусь.
Меня зовут Лариса. Мне 35, я замужем за Максимом уже шесть лет, и у нас есть пятилетняя дочь, Лиза. Она – мой целый мир. Она умная, любознательная и любит копировать всё, что я делаю: притворяется, что отвечает на звонки, пишет списки покупок в моём старом телефоне, даже делает вид, что отправляет сообщения, будто руководит огромной компанией. Это было так мило.
До той самой пятницы.
Максим оставил телефон на кухонном столе, пока принимал душ в нашей ванной наверху. Я была в прачечной, по колено в носках и детских пижамах, когда Лиза вбежала, сжимая его телефон в крошечных ладошках.
— Мамочка! Папин телефон звонит!
Я даже не обернулась.
— Пусть идёт на голосовую почту, милая.
Слишком поздно. Она уже провела пальцем по экрану.
— Алло? — весело ответила она, болтая ножками. Потом захихикала. — Папы нет. А кто это?
Я продолжала складывать одежду, особо не прислушиваясь.
Пока Лиза не замолчала.
Лиза никогда не замолкает.
Я подняла голову. Она склонила её на бок, нахмурила брови, плотно сжала губки, будто размышляя.
А потом прошептала:
— Хорошо… но я не могу держать секреты от мамы.
У меня внутри всё похолодело.
— Лиза? — я сделала шаг к ней и тихо спросила: — С кем ты разговариваешь, малышка?
Она моргнула, глядя на меня, смущённая. Затем просто положила телефон и убежала.
Я схватила его. Поднесла к уху. И застыла.
Женский голос — низкий, спокойный, с ноткой веселья.
— Всё в порядке, дорогая, — протянула она. — У папы и меня много секретов. Будь хорошей девочкой и храни это между нами, ладно?
Я сжала телефон так сильно, что костяшки побелели.
— Алло?! — мой голос был резким, тревожным. — Кто, чёрт возьми, это?!
Тишина.
А потом — щелчок. Линия оборвалась.
Я стояла, сердце бешено колотилось. Лиза подбежала ко мне и потянула за рукав, но я почти не почувствовала.
Потому что в голове гремело: Кто она? Почему звонила моему мужу? И почему говорила с моей дочерью, будто знает её?
Я повернулась к Лизе.
— Милая, что сказала тебе эта тётя?
Лиза нахмурилась.
— Она просто спросила, дома ли папа. Я сказала нет. — Она задумалась, а затем добавила: — А потом она сказала, что увидится с ним сегодня вечером.
Телефон едва не выпал у меня из рук.
А потом я услышала скрип шагов Максима на лестнице.
— Лиза, куда ты убежала? — его голос был обычным. Как будто НИЧЕГО НЕ ПРОИЗОШЛО.
Лиза повернулась к нему, совершенно спокойная.
— Папа, тебе звонила какая-то тётя.
Максим вошёл на кухню, встряхивая мокрые волосы. Он даже не взглянул на меня, прежде чем посмотреть на телефон.
— Да?
Я внимательно наблюдала за ним.
— Да. Номер неизвестный.
Он даже не моргнул.
— Наверное, спам.
Я натянуто улыбнулась.
— Да. Наверное.
Но в животе свернулся холодный ком.
Максим поднял телефон, быстро пробежался взглядом по экрану — слишком быстро, будто даже не читал.
— У меня встреча сегодня вечером, — пробормотал он, прочищая горло. — По работе.
Мой голос дрогнул.
— Встреча? В пятницу вечером?
И тут это случилось.
Пауза.
Короткая. Почти незаметная. Полсекунды сомнения. Лёгкая тень в глазах. Малейшая задержка дыхания.
А затем он быстро взял себя в руки, избегая моего взгляда.
— Важный клиент. Перенести нельзя.
Я одарила его тёплой улыбкой.
— Конечно.
А через десять минут я взяла ключи от машины и поехала за ним.
Я почти не помню дорогу. В ушах только грохотало сердце. Руки были влажными на руле.
Максим поехал в другую часть города. Не в офис. Даже близко нет.
Он припарковался у небольшого кафе с мерцающей неоновой вывеской и старыми стульями на террасе.
Это была не рабочая встреча. Конечно, нет.
А потом она вышла из машины.
Женщина. Около 35 лет. Тёмные волосы. Высокая. Уверенная.
Она подошла к Максиму, словно ЗНАЛА его.
А затем… обняла.
Не просто дружески. Не просто вежливо.
Долго. Близко. Знакомо.
Меня замутило.
Я выскочила из машины и пошла прямо к ним.
— Какого чёрта здесь происходит?!
Максим резко обернулся. Лицо побледнело.
— ЛАРИСА?!
А женщина… просто ухмыльнулась.
— О, — протянула она. — Значит, ты его жена.
Я проигнорировала её и впилась взглядом в Максима.
— КТО ОНА?!
Он провёл рукой по лицу.
— Лариса, послушай —
— Нет, ТЫ послушай! Как давно ты с ней встречаешься? Как долго ты мне лгал?!
Женщина рассмеялась.
— О, дорогая. Ты думаешь, что я его любовница?
Она посмотрела на Максима.
— Скажи ей. Или скажу я.
Максим тяжело вздохнул.
— Лариса… Это моя сестра.
Мир застыл.
— Что?
Она склонила голову.
— Сюрприз. Я тот самый семейный секрет.
Я моргнула. Раз. Два.
— Но… твоя сестра… умерла. Ты сам говорил.
Женщина усмехнулась.
— Такую историю вам рассказали, да?
Максим кивнул, голос хриплый.
— Лариса… моя сестра… она не умерла. Она сбежала.
И в этот момент всё встало на свои места.
Я последовала за мужем, ожидая худшего.
Но нашла правду.
И не потеряла мужа.
Я приобрела золовку.
А Лиза — тётю.
Позже той ночью, после того как мы все говорили часами, после того как высохли слезы и были рассказаны истории, мы сидели в нашей гостиной. Лиза спала наверху, спокойно и не осознавая, как ее невинный ответ на телефонный звонок изменил все.
— Итак, — сказала я, глядя на Эмили, — что будет дальше?
Она улыбнулась — настоящей улыбкой, не усмешкой.
— Ну, я думала… если вы не против… может, я могла бы познакомиться со своей племянницей? На этот раз по-настоящему?
Марк нашел мою руку и мягко сжал. Я ответила тем же.
— Думаю, — сказала я медленно, — Лиза будет в восторге. Она всегда хотела тетю, которая могла бы научить ее «владеть уличными фонарями».
Эмили рассмеялась — искренним, теплым смехом.
— О, поверь, мне есть чему ее научить.
Марк застонал.
— Мне стоит волноваться?
— Абсолютно, — в унисон сказали мы с Эмили, затем встретились взглядами и улыбнулись.
И в этот момент я осознала нечто важное. Иногда самые страшные моменты в нашей жизни — те, от которых бледнеет лицо, дрожат руки и рушится все, во что мы верили — это не конец.
Это начало.
Начало правды, исцеления и создания новой, сложной, но при этом прекрасной семьи, которую мы даже не могли себе представить.