— Светочка, моя мама звонила. — Муж Светланы, Захар, сделал паузу. — Приезжает к нам на ужин. С внучкой. Завтра.
— Да? Ну ладно. А что они до выходных не дотерпели? Завтра четверг, еще два дня и суббота, — удивилась Света.
— Не знаю, наверное, есть какое-то срочное дело.
— Ладно, не отказывать же. Пусть приезжают.
Весь вечер женщина смотрела новые рецепты, чтобы чем-нибудь удивить свекровь. Отношения между ними были ровными, но иногда логика и поступки Василисы Владимировны возмущали Светлану до глубины души.
На следующий день Светлана ушла с работы раньше и приступила к приготовлению кулинарных шедевров.
— У нас пир горой? А что за повод? — дочь Светланы и Захара, Настя, повела носом, вдыхая запах грибного соуса, кипящего на плите.
— Бабушка приедет.
— Зачем?
— Тебя проведать, соскучилась она! — немного преукрасила Светлана.
Настя с Василисой Владимировной практически не общалась. Как-то не роднились. Свекровь предпочитала проводить время с младшей внучкой, Ирочкой.
Василиса Владимировна оправдывала такое поведение тем, что когда Настя была маленькой, женщина еще не могла полностью посвятить себя старшей внучке, потому и не уделяла ей время. Ирочка же родилась в «удобный» момент: когда Василиса Владимировна перевелась на новую работу с более свободным графиком. Поэтому свекровь всегда и везде была с Ирой: а та, как хвостик, повсюду таскалась за бабушкой.
Ситуацию осложняло то, что зять Василисы Владимировны погиб несколько лет назад, и дочь была вынуждена работать, чтобы содержать Иру. Бабушка понимала это и с готовностью шла на помощь, а временами заставляла и других членов семьи оказывать посильную помощь вдове с дочкой, потерявших кормильца. Василиса Владимировна настаивала и на том, чтобы Захар помогал сестре по мере возможности, частенько напоминая ему о долге перед семьей.
Светлана не возражала. Она и сама подкидывала племяннице мужа на конфеты, отдавала Настины вещи, которые могли подойти Ирочке на вырост. Но к сожалению, все чаще помощь воспринималась не как благо, а как обязанность. Это смогла понять даже Настя, хотя ее жизненный опыт был ограничен юным возрастом.
— Мама, ты разве спагетти варишь не к столу? Не надо мне лапшу на уши вешать! Бабушка никогда не приходит просто так. Наверняка явится снова что-нибудь выпрашивать для Ирочки. Я свой телефон не отдам. Даже не просите. Я еще немного подкоплю, подработаю на каникулах, а к осени продам его, чтобы купить себе новую модель, — предупредила Настя.
— Это понятно, дочка. Никто не будет твои вещи отбирать.
— Ну если так, то ладно. Пусть приходят на ужин, — «смилостивилась» дочь.
— Разрешаешь? Тогда надевай фартук и помогай мне накрывать стол, — сказала Светлана.
Василиса Владимировна с Ирочкой пришли ровно в семь. Пунктуальности свекрови было не занимать. Она принесла к столу банку варенья, которую закатала год назад. Она поставила пыльную банку в центр стола, а пакет протянула невестке.
— Вот, в него положи вещи, которые вы приготовили для Иры.
— Какие вещи? — не поняла Света.
— Как это какие? Я Захару все сказала. Нам нужна обувь. Новая, неношеная. У Иришки нога вымахала, размер Настиной ноги догнала. Анастасия, поди сюда! — позвала бабушка.
— Зачем?
— Ножку дай. Будем измерять.
Настя скривилась. Ей незачем было угождать бабушке. Поэтому она просто развернулась и вышла из кухни.
— Плохая ты мать, Светлана! Не научила Настьку быть отзывчивой. Что стоит ногу измерить? Две секунды. Ладно, вон ее тапочки лежат, сейчас проверим. Ириша, ну-ка примерь.
Женщина заставила внучку примерять тапочки Насти. Как не пыталась Светлана убедить, что носить и мерить чужую обувь негигиенично, Василиса Владимировна словно не слышала разумных доводов. В ее голове сидела идея «фикс»: собрать Иришку в поездку, которую они с дочерью распланировали загодя.
— Не знаю, с чего вы взяли, что я плохая мать, но я стараюсь, — обиделась Светлана, но тарелку со спагетти и соусом подвинула ближе к гостям. Иришка уплетала макароны так, что за ушами трещало.
— В таком случае подбери для племянницы несколько комплектов одежды и обуви, — отдала распоряжение свекровь. — Захар сказал, что вы с дочкой недавно на шопинг ходили…
Ирина тем временем доела спагетти, и сама полезла инспектировать шкафы. Девочка была не слишком воспитанной, можно даже сказать, разбалованной.
— Баб, гляди-ка какие! Девчонка вывалила из коробки Настины новенькие босоножки на небольшом каблучке.
— Ну да, ничего такие. Примерь!
Светлана даже замерла от такой наглости.
— А вот к ним сумочку нашла! — глаза племянницы заблестели. — Мне мамка такие вещи никогда не купит, она говорит, что рано мне еще носить каблуки. — призналась одиннадцатилетняя Иришка.
Она открыла сумочку Насти и полезла внутрь.
— Так, я не поняла! Какого лешего происходит?! — Настя выбежала из своей комнаты и резко выдернула из рук двоюродной сестры свою новую сумочку.
— Ты чего, Насть? — Ирина скорчила недовольное лицо. — Тебе мамка с папкой купят еще хоть десять таких! А мне некому покупать! Я сирота.
— Сирота — это та, кто в детдоме живет, у кого нет ни родителей, ни бабушек! А ты — просто нахалка наглая! — Настя злобно посмотрела на Иру, а потом перевела взгляд на мать. — Я после этой «шелудивой» туфли не буду носить! У нее ногти грязные, а от ног несет за километр!
— Настя… — Светлана хоть и не была на стороне наглых родственников, но дерзить дочь не учила.
— Совсем распоясалась, девочка! Никакого такта и воспитания! — в спор влезла свекровь.
— Знаешь, бабуля, ты меня не учи. Забирай свою любимую внучку и чеши в магазин, там и покупайте сумочки! Это, кстати, моя порция спагетти. — Настя забрала тарелку из-под носа у гостьи, взяла сумочку и ушла в свою комнату, хлопнув дверью.
Светлана даже не знала, что сказать. Поведение семейных ее, мягко говоря, удивило.
— А ты еще спрашиваешь, почему я ее с собой не беру никуда. Вот потому и не беру: хамло выросло. Девице уже замуж скоро, а она для ребенка ерунды пожалела! В общем, чтобы такого не повторилось, я Захару скажу, чтобы денег перевел на племянницу. Нам в пятый класс собирать ее, надо школьные вещи.
— Василиса Владимировна, у меня подруга есть, она недавно сказала, что вещи раздает. Ее дочь за лето выросла, и ей мало стало то, что они купили в прошлом году…
— Ты хочешь, чтобы нашу Ирочку на смех подняли в классе? Безотцовщиной звали?! — Василиса Владимировна скривилась. — Зачем ей старье, тем более с чужого ребенка. Может она, как твоя Настя сказала, «шелудивая»?
— Девочка здорова. Вещи в отличном состоянии. К тому же прежде чем примерять, можно все постирать и отгладить.
— Ну не знаю.
— Баб! Я не хочу чужие трусы донашивать! Мне надо все новое! Я уже в корзину на маркетплейсе накидала кофточек, юбочек. Надо просто оплатить, — с деловитым видом призналась Ирина.
— Да? А можно взглянуть? Что там за кофточки-юбочки?
— Ну да. Вот, — девочка протянула свой смартфон, и Светлана ахнула.
— На сто тысяч шмотья! Да я зарабатываю меньше!
— Ну не обязательно все это покупать. Можно частично…
— И вещи, по-моему, не по возрасту. Куда тебе такая короткая юбка? В школу в ней не пустят!
— Ой, ну что вы как мамка? Я лучше знаю, что мне надо.
— Да? Тогда иди и зарабатывай, раз лучше знаешь.