Когда моя свекровь, Арлин, перехватила мой детский праздник и забрала все подарки себе, я была в полном шоке и ярости. Но то, что я сделала после того, как обнаружила ее предательство, лишило ее дара речи и заставило признать границы, которые она игнорировала в течение нескольких месяцев.
Я и представить себе не могла, что моя беременность превратится в поле битвы. С того момента, как мы объявили об этом, моя свекровь, Арлин, вела себя так, будто это она ждет ребенка.
Но когда я узнала, что она устроила вечеринку в честь ребенка без меня и оставила все подарки себе, я достигла предела.
Пришло время поставить ее на место.
Начало проблем
С того момента, как мы с мужем Таннером сообщили новость о своей беременности, я поняла, что с Арлин будет трудно справиться.
Она всегда была властной, но мысль о первом внуке подняла ее одержимость на новый уровень.
«О, мой малыш!» — взволнованно воскликнула она, когда мы объявили новость. «Я ждала этого момента целую вечность».
«Наш малыш», — мягко поправила я.
«О, конечно! Именно это я и имела в виду!» — неловко рассмеялась она, махнув рукой, как будто ее оплошность не имела значения.
Но это было так.
От волнения к вторжению
Энтузиазм Арлин быстро перерос в полномасштабное вторжение в частную жизнь.
Она появлялась на всех моих приемах у врача без приглашения. Каким-то образом она всегда узнавала время и место.
Если Таннер мягко намекал, что это частные моменты, она резко сжимала грудь и вздыхала.
«Я просто хочу убедиться, что с моим малышом все в порядке».
Дома дела обстояли еще хуже.
Она появлялась без предупреждения, вооруженная непрошеными советами и критикой.
«Ты ешь слишком много сладкого», — отругала она меня однажды днем, глядя на печенье в моей руке. «Ребенку не нужен сахар».
«Я думаю, одного печенья вполне достаточно», — ответила я, делая осторожный укус.
Она хмыкнула. «Что ж, полагаю, ты научишься этому на собственном опыте».
Украденный детский душ
Ко второму триместру врач рекомендовал мне больше отдыхать и меньше напрягаться. Тогда-то Арлин и заговорила о детском празднике.
«Тебе нужно как следует отпраздновать рождение ребенка», — сказала она, появляясь у меня на кухне. «Я обо всем позабочусь».
«Спасибо, Арлин, но я действительно не в настроении», — вежливо ответила я. «Доктор сказал, что мне следует избегать стрессов, а у меня просто нет сил на большое событие».
Ее губы сжались в тонкую линию — явный знак неодобрения.
«Что ж, — сказала она после долгой паузы, — если вы этого хотите».
Я думал, что на этом все закончится. Но через неделю мой телефон зазвонил от тети Нэнси.
Шокирующее откровение
«Дорогая, я просто хотела сказать, как прекрасно прошел твой праздник!» — взволнованно сказала она.
«Что?» спросила я, застыв на месте.
«О, это было чудесно! Арлин постаралась на славу. Украшения, торт… все было просто очаровательно! Ты бы видела стол с подарками. Так жаль, что вы не смогли прийти. А теперь скажи мне, что тебе понравилось больше всего? Коляска или кроватка?»
Мое сердце упало.
«Тетя Нэнси, я… я не получал никаких подарков».
«Ты не поехал?» — вздохнула она. «О, милая, Арлин сказала нам, что ты не смогла прийти, потому что плохо себя чувствовала. Я просто решила, что она принесла все тебе!»
Я схватила свой телефон, пытаясь осмыслить все происходящее.
«Вообще-то я в порядке, тетя Нэнси», — сказала я, стараясь говорить спокойным тоном. «Но я понятия не имела, что будет вечеринка в честь ребенка».
«О, милая», — мягко сказала она. «Я уверена, что это было просто недоразумение. Мне так жаль».
Повесив трубку, я в недоумении уставилась на стену.
У меня украли детскую вечеринку — один из самых особенных моментов в моей жизни.
Арлин зашла слишком далеко.
Как она посмела пригласить всех и солгать им? О чем она только думала?
Я не заставила себя долго ждать, чтобы встретиться с ней лицом к лицу.
Противостояние
На следующий день я поехал к дому Арлин.
Мои руки сжимали руль, сердце колотилось, когда я прокручивала в голове свой разговор с тетей Нэнси.
Когда я подъехала, Арлин встретила меня своей обычной чрезмерно веселой улыбкой, но я не была настроена на любезности. Я прошла мимо нее и, не говоря ни слова, вошла в дом.
«Мэри! Что случилось?» — спросила она, следуя за мной в гостиную.
Но тут я остановилась на месте.
Ее дом выглядел как полностью укомплектованный детский магазин.
Повсюду валялись коляски, стульчики для кормления, коробки с подгузниками, мягкие игрушки и детская одежда.
«О, я так рада, что ты здесь!» радостно сказала Арлин. «Я хотела тебе кое-что показать. Пойдем со мной».
С подрагивающим животом я последовал за ней по коридору.
Она с гордостью распахнула дверь, открыв полностью обставленную детскую.
Светло-желтые стены, красивая кроватка с нежным балдахином, полки, уставленные детскими книжками, и кресло-качалка в углу.
«Та-да! Что скажешь?» — спросила она с улыбкой.
«Что… что это?» заикалась я.
«Это для ребенка, конечно же!» — сказала она. «Моему малышу нужно отдельное пространство».
Положить этому конец
«Арлин, ты не говорила мне о детском празднике», — твердо сказала я. «Почему ты устроила его после того, как я специально сказала, что не хочу этого? Почему ты пригласила всех за моей спиной? И что случилось с подарками?»
Она пренебрежительно махнула рукой. «О, это. Я подарила их себе. Вы с Таннером можете взять все, что вам нужно, но мне тоже нужны вещи для ребенка. Это просто практично».
Я уставилась на нее в полном шоке.
«Ты серьезно? Ты устроила себе детский праздник?»
«Ну, — фыркнула она, — ты же сказала, что не хочешь. И, честно говоря, ты должна была прийти. Это ты виновата в том, что тебе было лень планировать свой собственный праздник».
Я глубоко вздохнула, пытаясь сдержать свой гнев.
«Нет, Арлин. Я вижу человека, который совершенно не уважает меня как мать. Этот ребенок принадлежит мне и Таннеру, а не тебе. Ты перешла все границы, и я больше не позволю тебе топтаться по моей жизни».
Ее лицо покраснело от ярости, но я подняла руку, чтобы остановить ее.
«Я ухожу, Арлин. И пока ты не сможешь уважать меня как мать этого ребенка, ты не будешь частью нашей жизни».
Я вышла из ее дома со слезами на глазах, но чувствовала себя сильнее, чем когда-либо.
Последствия
В последующие недели Арлин звонила без остановки, чередуя извинения и укоры вины. Я игнорировал все звонки.
Таннер пытался выступить посредником, но я стоял на своем: Арлин больше не будет контролировать мою жизнь.
Когда родился Калеб, я ограничила ее визиты. Всякий раз, когда она называла его «мой малыш», я тут же поправлял ее:
«Он не твой, Арлин».
Но она не остановилась. Через неделю после того, как Калеб начал посещать детский сад, мне в бешенстве позвонила директор.
«Ваша свекровь пришла и требует забрать Калеба».
У меня заколотилось сердце, но я сохранила твердость в голосе.
«Не впускайте ее. Она не имеет права забирать его. При необходимости вызовите охрану».
В этот момент я поняла, что больше не позволю Арлин нарушать мои границы.
Я защитила свою семью. Я защитил себя.
И это было все, что имело значение.