Раннее утро. 8 марта. Тонкий писк будильника оборвался, так и не успев толком зазвучать. Я натянул куртку, нахлобучил шапку и осторожно прикрыл за собой дверь. На улице всё ещё царила почти полная темнота, лишь сероватый отблеск едва пробивался из-за крыш домов. Ветер был промозглым — никакой весны, сплошной февраль.
Я направился к рынку. Решил, что сегодня никаких роз или лилий — только весенние цветы. Ведь праздник всё-таки посвящён весне.
У входа на рынок стояла огромная корзина с мимозой. Пушистые, солнечные веточки словно светились мягким золотистым светом. Я подошёл ближе.
— А где продавец? — спросил я, плотнее кутаясь в воротник.
— Сейчас подойдёт, милый, — ответила женщина за прилавком с маринованными огурчиками.
Я отошёл в сторону, достал сигарету и закурил. В голове роились приятные мысли: как обрадуются Даша и Аленка — моя жена и дочка. И тут я заметил старика.
На нём был плащ старомодного покроя, весь в заплатках, но безупречно чистый. Брюки аккуратно выглажены, ботинки начищены до блеска, хотя один из них был примотан проволокой. Под плащом виднелась рубашка, а на воротнике — маленькие кусочки газеты, прикрывающие порезы от бритвы. Ветер хлестал его по телу, руки были синими от холода, но он терпеливо стоял и ждал.
Дед совсем не походил на человека, который часто прикладывается к бутылке. Он был беден. Очень беден. Но опрятен. И невероятно горд.
К прилавку подошла продавщица — молодая девушка в дорогой пуховике, с телефоном, прижатым к уху. Дед шагнул к ней первым.
— Простите, девушка… а сколько стоит одна веточка мимозы?
— А ну вали отсюда, дед! Шляешься тут, как бродяга! — рявкнула она, даже не удостоив его взглядом.
— Я не употребляю алкоголь… просто хочу преподнести супруге веточку…
— Да ты достал уже! Держи, одна ветка — пятьдесят! Бесплатный сыр только в мышеловке!
Старик достал из кармана три помятых десятки.
— Может, за тридцать что-нибудь найдётся?
— Найдётся, — произнесла она с насмешливой усмешкой и вытащила из корзины сломанный стебелёк, почти без бутонов. — На, проваливай к своей старухе.
Дед бережно взял веточку. Цветы были ободраны, опущены вниз, словно голова самого старика. Он пытался хоть как-то их расправить, придать им более презентабельный вид. И тут я заметил, как на его руку скатилась слеза.
— Эй ты, — обратился я к продавщице. — Совесть совсем потеряла?
Она обернулась. Встретила мой взгляд. Побледнела. Замолчала.
— Дед, подожди. Сколько стоит вся корзина?
— Что? Ну… примерно две тысячи рублей… — пролепетала она.
Я бросил деньги, достал пышный букет и протянул деду.
— Иди поздравляй. Ты это заслужил.
Он не мог поверить. Смотрел на меня, как ребёнок. Слёзы текли по его лицу. Он качал головой, прижимая к груди свою поломанную веточку, словно что-то очень личное и важное.
— Пойдём вместе, — предложил я.
Мы зашли в магазин — я приобрёл торт и бутылку красного вина. Дед стоял в стороне, сжимая букет.
— Послушай, — сказал я, — сегодня праздник. У меня есть средства. А ты просто сделай подарок своей жене. Она ведь ждёт.
— Мы вместе уже сорок пять лет… Она немного нездорова. Но как я мог явиться без подарка? Спасибо тебе, сынок…
Он прижал к груди цветы и ушёл. А я остался стоять в пустом магазине и вытирал глаза.