Работать ведущим хирургом в частной клинике и одновременно воспитывать сына-восьмиклассника — задача не из лёгких. Но Павел справлялся. После развода он остался с Никитой один, а значит, в дни карантина, школьных каникул или выходных мальчика было некуда деть. Да и сам Никита с удовольствием приходил к отцу на работу — любознательный, общительный, всегда готовый «помочь» как настоящий помощник.
— Снова к нам заглянул? – улыбаясь, спрашивала медсестра Инна Семёновна.
Никита важно кивал:
— Конечно! Я же тут работаю… по изучению дела!
— Ну ты и шалун, — с теплотой говорила она и обязательно угощала его чем-нибудь вкусным.
Однажды, когда Никита был на работе у отца, привезли странную пациентку — женщину без сознания, явно бездомную. Документы отсутствовали. По внешнему виду женщина была истощена, лицо выдавало признаки сердечной недостаточности.
— Переводим в третью палату, — распорядился Павел, бросив короткий взгляд на маленькую девочку лет девяти-десяти, которая всё время неотступно следовала за женщиной.
У сотрудников возникли подозрения: связывает ли их родство или они просто оказались вместе? Павел тоже склонялся к мысли, что девочка — не родная женщины, но никаких доказательств этому не было.
На следующий день состояние пациентки резко ухудшилось — она впала в кому. Руководство клиники уже рассматривало вопрос о прекращении поддерживающей терапии. Финансовые возможности учреждения были ограничены, а содержание бездомных пациентов — не входило в приоритеты. Павел, человек сочувствующий, переживал за судьбу женщины и особенно за девочку. Он надеялся на врачебный консилиум — именно он должен был принять окончательное решение.
На совещании главврач Михаил Ильич Краснопольский, холодно взглянув на Павла, начал:
— Сегодня решаем судьбу пациентки, находящейся в коме. Предлагаю отключить её от жизнеобеспечения.
— А я бы дал ей ещё шанс, — сразу же возразил Говоров. — Почему именно неделю? Люди годами в таком состоянии и потом возвращаются к жизни.
— Мы не благотворительный фонд, — резко ответил главврач. — У нас нет средств на каждого бездомного.
— Но устав клиники предусматривает право на лечение в течение месяца, — возразил Павел. — И кто знает, может, у неё есть близкие? Например, эта девочка?
Коллеги переглянулись. Все прекрасно знали, что между главврачом и хирургом отношения давно испорчены. Когда-то Павел был женат на дочери Краснопольского — Альбине. Они даже успели родить сына, но через пару лет женщина ушла из семьи, оставив мужа с ребёнком.
Ещё одной загадкой для коллектива было то, что главврач отказывался признавать своего внука, хотя Никита — сын его родной дочери.
— Наверное, ему неловко, — предполагала Инна Семёновна.
— Да кто его разберёт, — пожимала плечами Наталья Валерьевна. — Михаил Ильич и раньше был человеком непростым.
Павлу было непросто работать под началом бывшего тестя, но он всегда ставил профессиональные обязанности выше личных обид. Он решил до конца отстаивать жизнь женщины. Перед началом консилиума Павел заметил, как Никита подошёл к девочке и протянул ей руку:
— Пойдём поиграем?
Мила доверчиво взяла его за руку, и они вместе отправились в кабинет хирурга. То, как дети нашли друг друга, трогало до глубины души.
— Никакие это не родственники, — фыркнула Вера Павловна, заведующая гинекологическим отделением. — Просто шанс бесплатно поесть и поспать в тепле.
Замечание было жёстким, но не лишённым смысла: девочка действительно ела с особым аппетитом, будто давно не знала сытной еды.
— Всё бывает, — задумчиво произнёс ЛОР Сергей Васильевич, и Павел благодарно взглянул на него.
— Вот тебе и «Робин Гуд», — съязвил главврач, бросив презрительный взгляд на бывшего зятя. — Раскомплексовался, устроил здесь приют для нуждающихся. Забыл, что у нас платная клиника?
— Может, подождём ещё день? Если изменений не будет — отключим, — попыталась найти компромисс Вера Павловна, стараясь угодить начальству.
— Но что может измениться за один день?! — горячо возразил Павел. — А что с девочкой делать? Куда её?
— Деньги кончаются, — ледяным тоном заключил Краснопольский. — Решение принято.
Павлу ничего не оставалось, кроме как согласиться. Он покинул совещание с тяжёлым сердцем.
По пути к своему кабинету он услышал весёлые голоса — Никита и Мила сидели за столом и о чём-то болтали.
— Я знаю сказку про Золушку! — радостно заявила Мила. — Мне Рита рассказала. Очень хорошая сказка!
— Ну расскажи, давай! — улыбнулся Павел.
Девочка смущённо улыбнулась и начала свой рассказ. Тогда Павел осторожно спросил:
— Как тебя зовут?
— Мила.
— А Рита — это кто?
— Это та, которая за мной смотрела, пока я не оказалась одна на улице.
— Она твоя мама?
— Нет, Рита мне не мама. Она помогала мне, когда я потерялась.
И тогда Мила поведала врачу свою историю.
Мать умерла давно, Мила почти не помнила её. Отец снова женился. Мачеха по имени Ангелина относилась к ней холодно: «Присмотрю, как умею, а вот любить не обязана». Когда Миле исполнилось восемь, у Ангелины родилась собственная дочь — Дина. Красивая, как принцесса, но злая, как змея. Единственное, чего хотела Дина — внимание отца. И чтобы добиться этого, она всячески отстраняла сестру, сваливая на неё свои проделки.
Однажды Дина предложила поиграть в прятки. Мила, обрадовавшись, согласилась. Сестра убежала, а потом исчезла совсем. Мила осталась в лесу одна.
— Я кричала-кричала… а потом больше не могла говорить, — тихо закончила девочка.
Павел понимающе кивнул. Такое бывает — сильный стресс блокирует речь, особенно у детей. Часто воспоминания возвращаются со временем, под влиянием определённых обстоятельств. Для Милы таким толчком стал Никита.
«А ведь они могли стать подругами», — с болью подумал Павел, слушая эту историю. Возраст — не преграда для дружбы. Но мачеха любила одну, а вторую ненавидела. И Дина, чувствуя это, выбрала свою роль в семье.
Одного Павел не мог понять: почему отец и мачеха Милы даже не пытались её найти? В то время как девочка продолжала свой рассказ:
— А потом я встретила Риту, — лицо Милы засветилось. Говоров почувствовал, что должен во что бы то ни стало спасти эту женщину — ведь именно она стала единственным светлым пятном в жизни ребёнка.
Павел был потрясён до глубины души. Получается, женщина, сама еле держась на ногах, нашла потерянную девочку у реки и приютила её! «Настоящая мама-медведица», — грустно подумал он.
Он пытался сосредоточиться на работе, но мысли о Миле не давали ему покоя. Его терзали вопросы: почему девочка не пыталась вернуться домой? Или пыталась? Может, Рита ей запрещала?
Однако интуиция подсказывала Павлу, что Рита была добрым и чистым человеком. Он вспомнил её лицо — такое безмятежное, будто она просто спала. Ангел во плоти.
Закончив операцию, Павел зашёл в магазин и купил Миле всяких вкусностей. Увидев сладости, девочка просияла. Её глаза блестели, и у врача заныло сердце. Она с аппетитом уплетала банан и весело болтала — говорунья, каких поискать. Для Павла это было на руку: чем больше он узнаёт о ней, тем больше шансов найти родных или хотя бы понять, что с ней произошло.
— Мила, а почему ты не пыталась вернуться к отцу? – спросил он осторожно.
— А мне наплевать! – махнула рукой девочка. – Папа любит только Дину, а она вместе с мамой водят его за нос.
«Говорит, как взрослая», — отметил про себя Павел. Но что удивительного? Дети, которые прошли через боль, часто взрослеют раньше времени.
Мила продолжала:
— Один сосед сказал, что они думают, будто я утонула. Даже плакали… Ну и пусть так думают!
Павел решил пока оставить девочку у себя — с Никитой им будет весело. «Но нужно связаться с её отцом и мачехой», — подумал он.
А вот с судьбой Риты было всё туманно. Скорее всего, её уже завтра отключат от системы жизнеобеспечения. Шанс один на тысячу… Но внезапно Павлу пришла в голову идея: может, удастся собрать деньги на лечение?
— Павел Александрович, хотите чаю с кексом? — предложила Инна Семёновна, входя в кабинет. — Только привезли, свежий!
— Конечно, — рассеянно ответил врач.
— О чём задумались? – поинтересовалась медсестра, откусывая сочный кусочек кекса.
— Хотел обратиться к отцу Милы. Может, он поможет с деньгами на лечение Риты. Ведь если он узнает, что его дочь жива благодаря этой женщине…
Инна Семёновна покачала головой:
— Вы правда верите, что он станет искать свою девочку?
— Почему нет?
— Если бы ему была нужна Мила, он бы весь город перевернул! А здесь — никаких поисков, ни одного объявления… Они же могли видеть их с Ритой сотни раз.
Медсестра была права, но Павел всё равно решил попробовать.
Когда он увидел дом, где жили отец и мачеха Милы, то сразу понял: бедность здесь — не причина. На детской площадке играла полная, ухоженная девочка в ярком костюме. Заметив Милу с незнакомцем, она побледнела и скрылась в доме.
Через пару секунд вышла высокая женщина в струящемся кимоно, с явным вызовом в голосе:
— Чего изволите?
— Сергей Васильевич дома? Хотелось бы с ним поговорить.
— Сергей в командировке, — холодно ответила она. — Так что общение невозможно.
Мила незаметно тронула Павла за руку. Он понял — лучше не торопить события.
— Хорошо, тогда можно позвонить? Или телефона у него нет?
— Есть, — процедила Ангелина, — но я вам его не дам.
— Я просто прошу номер. Неужели боитесь чего-то?
После долгого спора телефон всё-таки достали. Павел решил позвонить чуть позже, чтобы дать всем немного остыть.
— Пойдём в кафе, — сказал он Миле. — Оттуда и наберём.
За обедом Павел набрал номер. Сергей Васильевич приехал через четверть часа. То, что последовало, повергло врача в шок:
— Да, я отдам деньги, — сказал мужчина. — Только заберите Милу и исчезните.
Павел не верил своим ушам. Отец платит за то, чтобы избавиться от собственной дочери?
Разговаривать в её присутствии было невыносимо.
— Она мне не родная, — спокойно пояснил Сергей. — Мы взяли её из дома малютки. Первая жена не могла иметь детей. После её смерти я женился снова, и теперь у меня своя дочь — Дина. Так что берите деньги и уходите.
Мила закрыла рот ладошкой, но больше никак не прореагировала. Павел восхищался её силой. А сам чувствовал себя предателем.
Взяв конверт с деньгами, Павел тяжело вздохнул. Теперь он понимал, почему Миле не рады были дома. А значит, эти средства пойдут на лечение Риты.
— Ну что, поехали? – улыбнулся он.
— Поедем, – ответила Мила, тоже улыбаясь. Они вышли, взявшись за руки, и направились к машине.
В клинике Павел сразу поспешил к главврачу:
— Михаил Ильич, я нашёл деньги на лечение пациентки из третьей палаты!
— Поздно, — равнодушно ответил Краснопольский. — Её уже отключили.
Сердце замерло. Павел помчался в палату. Рита лежала, жизнь медленно уходила. Но он не сдался.
— Нет! – закричал он и, схватив каталку, помчался в операционную.
— Что вы себе позволяете?! – возмутился главврач, появившись в дверях.
Но Павел его не слышал. Он начал реанимационные мероприятия.
— Разряд! – командовал он, и медсестра помогала, хоть и с опаской.
Долгие минуты напряжения… И вдруг — первые признаки дыхания. Сердце не хотело сдаваться. Это было чудо.
Павел плакал от счастья. Мила получит маму. А Рита — второй шанс на жизнь.
Прошло полгода.
— Мама, ты самая красивая невеста на свете! – воскликнула Мила, любуясь Ритой в свадебном платье. – Вот бы и мне такой образ!
— Ты обязательно станешь такой же, – тепло улыбнулась Рита, услышав слово «мама» — для неё это значило больше, чем день рождения.
— Любимая, готова? – вошёл Павел в элегантном галстуке-бабочке.
— Готова, – ответила она, прильнув к любимому.
— А мы всё видим! – хихикнул Никита из-за двери.
— А подсматривать — плохо! – поддел его отец.
— А целоваться при детях — хорошо? – не сдавался мальчишка.
— Ох, дети… – театрально вздохнул Павел, глядя на часы. – Лимузин уже подъехал. Едем становиться мужем и женой?
— Едем, – счастливо ответила Рита, взяв его за руку.