— Светулечка, сегодня ждём мою давнюю приятельницу, Тамилу. Мы с ней не просто знакомые — душа в душу. У неё дар — читать будущее как раскрытую книгу. Пусть взглянет и на тебя, расскажет, что ждёт вас с малышом. Может, и тайну пола приоткроет. Уж очень мне не терпится узнать, кого ты под сердцем носишь.
Светлана встретила взгляд свекрови сдержанной улыбкой. Гадалки и предсказатели всегда вызывали у неё скептическую усмешку. Разве может чужой человек, пусть даже с горящим взором, разгадать чужую судьбу? Сказки для впечатлительных старушек. Однако спорить не стала — если это успокоит Раису Ивановну, пусть потешит себя мистикой. Уткнувшись в монитор, девушка вновь провела стилусом по графическому планшету, выводя контуры доспехов фэнтезийного воина. Нужно было срочно отправить эскизы арт-директору, но назойливые визиты свекрови, поселившейся на неделю, сбивали рабочий ритм. Последние штрихи никак не давались — то чай остывший поднесут, то расспросы о самочувствии. Сосредоточившись на текстуре кожи персонажа, Светлана не заметила, как дневной свет сменился вечерними сумерками. Тянущая боль в пояснице напомнила о необходимости размяться, но мысль о приближающемся дедлайне перевешивала. Осталось подкорректировать тени, как в дверном проёме возник силуэт Раисы Ивановны.
— Светочка, Тамила в прихожей. Идёмте чайку попьём! Ты целый век из своего угла не выходишь — для малыша вредно без движения сидеть.
— Сейчас, доделаю буквально за минуту…
Свекровь стремительно приблизилась и с материнской нежностью выключила системный блок. Улыбка на её лице сияла праведностью самаритянки. Света застыла с открытым ртом — автосохранение сработало пять минут назад, но последние изменения канули в цифровую бездну. В висках застучало, пальцы непроизвольно сжались — такого взрывного гнева она за собой не припоминала.
— О ребёночке пекусь, глупышка! Негоже тебе с этими излучателями сидеть. Вредно!
Слова застряли в горле, сдавленные свинцовой гирей ярости. Как эта женщина смеет?! Может, в ответ выключить её драгоценный телевизор в кульминационный момент сериала?
— Больше. Не. Повторяйте! — выдавила сквозь зубы Светлана, поднимаясь с креслица.
Тело ныло, будто после ночной смены в шахте. Сделав пару наклонов, она сжала кулаки до побелевших костяшек и двинулась на кухню. Решение созрело мгновенно — сегодня же попросит Никиту отправить мать обратно. Контракт с игровой студией висел на волоске, а эта бестолковая опека грозила сорвать все сроки. Цветовые палитры придётся подбирать заново, зато теперь точно запомнит сочетание Ctrl+S после каждого штриха.
Раиса Ивановна сияла, будто совершила подвиг. В её глазах «творчество» невестки оставалось забавным хобби — настоящие деньги, по её убеждению, приносил только офисный труд сына. Многократные попытки выведать у Никиты детали их бюджета разбивались о каменное «Не ваше дело». Сын давно отгородился финансовым частоколом, и это лишь подогревало её любопытство — словно в их банковских выписках скрывался ключ к семейной гармонии.
За кухонным столом восседала женщина, чей наряд напоминал костюмированную вечеринку на Хэллоуин. Потрёпанная шаль с астрологическими символами, браслеты с «защитными» рунами, серьги-пирамидки — классический набор шарлатанского образа. Тамила смаковала кофе, устремив загадочный взор в оконное стекло, словно созерцая иные миры. Светлана едва сдержала саркастическую усмешку — сколько же Раиса Ивановна отвалила за этот спектакль? «Энергетический обмен» и «подношение стихиям» обычно служили прикрытием для банального вымогательства. Девушка мысленно перебирала разоблачительные передачи об аферистах — эти «ясновидящие» всегда путались в показаниях при малейшем давлении.
— Тамилочка, знакомься — моя невестка Светочка! — свекровь произнесла с подобострастной ноткой, будто представляла придворной даме королеву.
Гостья медленно повернула голову. Её взгляд внезапно остекленел, губы задрожали, будто она увидела не беременную женщину, а призрак из кошмара. Светлана нахмурилась — неужели пересекались раньше? Память упорно молчала, хотя ощущение мимолётной встречи где-то на периферии жизни заставило ёкнуть сердце.
Фарфоровая чашка с грохотом разбилась о пол. Тамила вскочила, закатив глаза до белков, и забормотала на псевдославянском наречии. Её руки с когтеобразными ногтями потянулись к животу Светланы, заставив ту отпрянуть к стене.
— Руки прочь! Я не давала согласия на контакт! — ледяной голос Светы прорезал театральную паузу.
— Проклятие!.. До седьмого колена! — завопила гостья, трясясь как в лихорадке. — Не бывать счастью в твоём доме! Чудовище в утробе несёт погибель! Мир возненавидит тебя за это рождение!
Светлана резко повернулась к свекрови, но та стояла, словно громом поражённая, пальцы судорожно сжимали край фартука. Лицо Раисы Ивановны стало пепельным — казалось, она уже мысленно выбирала клинику для аборта.
— Сотни матерей заплачут из-за твоего выбора! Его нельзя отпускать в этот мир! — голос Тамилы взвизгнул, как нож по стеклу.
— Хватит! — рёв Светланы заглушил истерику. — Вон из моего дома! И чтобы я вас больше не видела!
Комната захлопнулась на щеколду. Ладони дрожали, в ушах звенело от адреналина. Разум яростно отвергал этот дешёвый фарс, но подкорка шептала тревожные вопросы. Почему свекровь не прервала этот бред? Неужели поверила? Света металась по кабинету, сминая эскизы — надо было звонить Никите, выгонять обеих, дышать, считать до десяти… Но комок в горле не исчезал, оставляя горький осадок страха, которого она стыдилась больше всего.
— Света, немедленно открой! — кулаки Раисы Ивановны забили дробь по двери, словно выбивая такт тревоги. — Что ты задумала, прячась как преступница?
— Умоляю, оставьте меня! — голос Светланы сорвался на высокой ноте. Она прислонилась спиной к дверному косяку, чувствуя, как пульсация в висках совпадает со стуком в дерево. — Мне нужно доделать проект до вечера!
Свекровь замолчала на мгновение, затем её шёпот прокрался сквозь щель под дверью:
— Ты не понимаешь серьёзности! Тамила никогда не бросает слов на ветер. Этот… этот ребёнок — проклятье в плоти!
Света рванула дверь настежь, заставив Раису Ивановну отпрянуть.
— Решать? Давайте решим, чтобы вас лечили от паранойи! — её пальцы впились в дверную ручку. — Вы серьёзно верите этой аферистке? Тогда зачем вам участвовать в жизни нашей семьи?
Свекровь сжалась, будто получила пощёчину. Её руки скрестились в замок на груди, ногти впились в предплечья. В этом взгляде — смесь фанатизма и страха — Света вдруг увидела нечто опасное. Захлопнув дверь, она набрала номер мужа дрожащими пальцами: «Приезжай. Твоя мать… она словно не в себе».
Никита ворвался в квартиру через час, пахнущий морозом и бензином. Попытка поговорить с матерью обернулась сюрреалистичным спектаклем: Раиса Ивановна, рыдая, тыкала пальцем в её живот, твердя о «жертве ради спасения рода».
— Мама, собирай вещи. Такси ждёт внизу, — голос Никиты звучал, как стальной трос, готовый порваться.
— Ты слепой дурак! — истерика свекрови достигла апогея. — Она погубит нас всех!
Когда хлопок входной двери отрезал эхо скандала, Никита обнял жену, чувствуя, как дрожь её плеч передаётся ему.
— Поедем к твоим? — он провёл пальцами по её запястью, где пульс бился как птица в клетке. — В лесу у озера тебе всегда спокойнее.
На следующее утро запах сосновой смолы смешался с ароматом маминых блинов. Света, укутанная в бабушкин плед, листала альбом с выцветшими фотографиями. Внезапно её ноготь щёлкнул по стеклянной странице.
— Мам… Кто это? — она повернула альбом, показывая на снимок, где молодая Полина Андреевна в подвенечном платье стояла рядом с улыбающейся шатенкой.
Тень пробежала по лицу матери.
— Моя бывшая подруга. Мы… расстались не лучшим образом, — она провела пальцем по краю фотографии. — Когда я ждала тебя, она подстерегла меня у трамвайных путей. С тех пор…
Света вскочила, рассыпав на пол конфетти из старых билетов в кино. Теперь всё складывалось: ненависть в глазах Тамилы, её истерика — это была не мистика, а давняя месть.
— Нам нужен её адрес, — Света схватила телефон мужа. — Сейчас же.
Раиса Ивановна, бледная как мел, ждала их у подъезда Тамилы. Когда дверь открылась, Света шагнула вперёд, не дав хозяйке слова вымолвить:
— Знаете, почему вы видите монстров? — её голос звенел, как натянутая струна. — Потому что зеркало отражает то, что внутри смотрящего.
Никита достал диктофон:
— Полиция уже едет. Ваши «травяные сборы» для клиентов — интересная тема для следствия.
Когда оперативники поволокли Тамилу к машине, Раиса Ивановна рухнула на лавочку, закрыв лицо руками. «Прости», — прошептала она, но Света уже шла к автомобилю, поглаживая округлившийся живот.
Через четыре месяца на экране УЗИ танцевала миниатюрная фигурка с пальчиком во рту. «Анна», — прошептала Света, ловя на губах солёный вкус слёз. Раиса Ивановна прислала гигантского плюшевого мишку, но открытки не подписала — словно боялась сглазить.
Теперь по вечерам, рисуя рыцаря в сияющих доспехах, Света иногда клала руку на шевелящийся живот: «Вот твой защитник, малышка. Но мы с папой — твоя главная крепость». И как бы громко ни стучали в дверь, она больше не вздрагивала.