— Ох, Григорий, как же мне повезло с тобой! Не представляю, как мы раньше справлялись без твоей помощи, — проговорила пожилая женщина, наблюдая за тем, как ловко молодой человек управляет инструментами.
Григорий собрал инструменты в сумку и усмехнулся:
— Да бросьте, Елена Сергеевна. Это же мелочь — перенести петлю на другое место. Пять минут работы.
Он проверил калитку: она теперь открывалась и закрывалась словно новая.
— Легко тебе говорить, Гришенька. Для нас бы это заняло целый день, да ещё и испортили бы больше, чем починили. Мы ведь, женщины, неумелые, а с возрастом и подавно, — покачала головой Елена Сергеевна.
— Какой там возраст! — рассмеялся Григорий. — Вас ещё замуж выдадим!
Пожилая женщина засмеялась:
— Ах ты, шутник!
Григорий появился в деревне год назад. Он приобрёл заброшенный дом и сразу взялся за его восстановление. Соседи, в основном пенсионеры, с интересом наблюдали, как старые постройки обретают новую жизнь под руками молодого человека.
А таких домов в деревне было множество — молодёжь разъехалась, старики уходили, и заброшенные строения постепенно рушились. Болезненно было смотреть на это тем, кто провёл здесь всю жизнь.
Никто не задавал вопросов о причинах переезда здорового молодого мужчины в такую глушь. Если он решил жить здесь — значит, так надо.
— Ладно, Елена Сергеевна, мне пора. Загляну вечером, измерю давление, — сказал Григорий, направляясь к выходу.
— Ой, не беспокойся обо мне! Занимайся своими делами. Со мной всё будет хорошо, — отмахнулась соседка.
— Конечно. А кто вчера чуть не свалился в картофельную борозду от головокружения? — поддел её Григорий.
— Я что ли? — рассмеялась Елена Сергеевна. — Когда ты успеваешь всё замечать? Просто немного перегрелась на солнце. Теперь что, каждый час давление мерить?
Григорий уже был во дворе, когда услышал возглас соседки:
— Ой, кто это так несётся по деревне?
Молодой человек обернулся. По дороге действительно неслась машина, поднимая столбы пыли. Гуси и куры разлетались в стороны. Что-то явно случилось.
Автомобиль резко затормозил у калитки Елены Сергеевны. Из-за руля выскочил мужчина, распахнул багажник.
— Серёжа, Господи, что случилось? — всплеснула руками Елена Сергеевна.
Григорий понял, что это зять соседки. Она упоминала это имя.
Сергей выставил перед тёщей чемоданы и холодно произнёс:
— Вот, возвращаю. Второй выкидыш. Кому такая бракованная нужна? Никому.
Он распахнул пассажирскую дверь, и оттуда буквально выпала на руки матери молодая женщина. Захлопнув дверцу, Сергей сел обратно за руль и уехал, взвизгнув шинами.
Женщина оперлась на мать, одной рукой прижимая живот.
— Лиза, Лизонька, болит? — встревожилась Елена Сергеевна.
— Нет, мама. Просто трясло в дороге… Я только вчера выписалась из больницы… Мне бы прилечь.
— Господи, доченька, как же так? — запричитала Елена Сергеевна. — Разве можно в таком состоянии ехать? Ирод! — погрозила она кулаком уехавшей машине и повела дочь в дом.
Григорий хотел помочь с чемоданами, но остановился. «А вдруг они не хотят, чтобы кто-то знал?»
Елена Сергеевна показалась только к вечеру. Григорий находился у себя во дворе, размышляя, стоит ли заглянуть к соседке. Обещал зайти, но теперь чувствовал неловкость.
— Гриша, Гришенька! — окликнула его соседка.
— Да, Елена Сергеевна?
— Гришенька, не могли бы вы съездить за фельдшером? Дочка приехала, совсем плоха.
— Конечно, не беспокойтесь.
Он завёл машину и направился в соседнюю деревню. Никто здесь не знал, что десять лет назад Григорий работал врачом. Его жизнь круто изменилась, когда жена начала роман с главврачом больницы.
Эта связь привела к заговору против него. Они быстро состряпали дело, где он проходил обвиняемым. Мол, по его халатности погиб пациент. Григорий никогда с этим не сталкивался и полностью растерялся.
К счастью, следователь заметил странности в деле. Врачи обычно поддерживают друг друга, а тут коллега внезапно начал активно обвинять Григория. Справедливость восторжествовала — главврача сняли с должности. А любовь жены к начальнику иссякла. Она даже предложила вернуться к прежней жизни.
Григорий вырос в деревне и решил купить домик подальше от города. Дал себе слово никогда никому не рассказывать о своём прошлом. Найдёт другое занятие, например, займётся фермерством.
От продажи квартиры осталась хорошая сумма, так что финансовый вопрос не беспокоил. Сейчас он раздумывал над будущими планами, хотя расчёты давались ему особенно трудно — с цифрами он всегда плохо ладил.
Деревенский фельдшер выслушал объяснение и покачал головой:
— Первое: это не моё дело. Второе: сегодня у меня дома праздник. Гости уже за столом, а я куда-то поеду?
Григорий повысил голос:
— Послушайте, вы медицинский работник или нет? Женщина после выкидыша, долгая дорога и сильный стресс. Вы понимаете, чем это может закончиться?
— Понимаю.
— А вы осознаёте, что может начаться кровотечение? Тогда никто ничего сделать не успеет. Она может умереть! И кто ответит?
— Правильно, Петрович. Он рядом был, не помог, да ещё и под градусом, — буркнул фельдшер.
Григорию хотелось встряхнуть этого немолодого мужчину, но понял — это бесполезно. Развернулся, собираясь уйти, когда заметил, что фельдшер, ругаясь, всё-таки идёт к машине с чемоданчиком.
— Мать говорила: куда ты лезешь? Почему нельзя выбрать профессию, где можно спокойно спать? Но я такой упрямый, всех хочу спасти…
Григорий с трудом сдерживал улыбку, но, видимо, недостаточно хорошо, потому что Петрович рявкнул:
— Чего улыбаешься? Ещё и радуется! Едем или как?
Григорий нажал на газ. В дом заходить не стал, решив подождать на улице. Петрович выгнал на улицу и Елену Сергеевну. Она присела рядом.
— Когда Лизонька выходила замуж за Сергея, я была так счастлива. Городской, обеспеченный… И когда дочка однажды сказала, что хочет развестись, я её отговорила. Так не хотела, чтобы она возвращалась в деревню. Она говорила, что Сергей её не ценит, изменяет. А я твердила: потерпи, все женщины терпят. Как же я была неправа…
Через полчаса Петрович вышел с озабоченным лицом.
— Вот список необходимых препаратов. Все нужно купить и колоть по часам. По-хорошему, её нужно госпитализировать, но она категорически против. Без этих лекарств шансов мало, всё равно придётся в больницу. Здесь целый комплекс, плюс сильный стресс. Так что покупайте, Елена, и найдите того, кто будет делать уколы по расписанию.
— Ой, батюшки, где же я найду такого специалиста?
— Это твоё решение. Уколы каждые четыре часа или больница.
Григорий взял листок, пробежал глазами.
— Всё правильно. Елена Сергеевна, не беспокойтесь. Я заеду в аптеку и займусь уколами.
— Гришенька, ты умеешь делать уколы?
— Умею, Елена Сергеевна, не волнуйтесь.
Первый раз, когда он вошёл, Лиза даже не посмотрела на него — просто отвернулась к стене. И второй, и третий раз тоже. На четвёртый Елены Сергеевны не оказалось дома, и Лизе пришлось общаться с ним.
— Как себя чувствуете? — спросил Григорий.
— Нормально.
Она хотела снова отвернуться, но внезапно задала вопрос:
— Вы врач?
Он улыбнулся.
— Был когда-то.
Больше они не говорили ни слова.
Через три дня Григорий присел возле дивана.
— Лиза, так нельзя. Ты сама себя разрушаешь.
— А что за «вы»? — хмыкнула она.
— Тебе нужно набираться сил, гулять, дышать свежим воздухом, питаться.
— Зачем?
Григорий растерялся.
— Как зачем? Чтобы жить.
Лиза повернула голову. Григорий буквально утонул в её печальных глазах.
— Зачем жить? Мне тридцать семь. Меня привезли как вещь, которую выбросили за ненадобностью. Пятнадцать лет вместе, а теперь будто их и не было. Как женщина я провалилась. Зачем всё это? Кислород другим нужнее.
Григорий был немного ошеломлён. Лиза оказалась далеко не глупой. Здесь не помогут банальные фразы. Он решил: поднимет её на ноги и научит радоваться жизни.
Теперь после каждого укола он садился рядом и разговаривал с ней. Ответы были редкими, видимо, лишь из вежливости. И тогда Григорий поведал ей свою историю.
— Вы не лжёте? Это действительно случилось с вами? — его задумчивость нарушил голос Лизы.
— А ты как думаешь? Придумал сказку для твоего развлечения?
Лиза смутилась.
— Простите.
— А хочешь, покажу свои планы?
— Планы?
— Да, хочу заняться фермерским хозяйством. Правда, с расчётами у меня проблемы, но справлюсь.
— Конечно, хочу! С расчётами я помогу. Работала экономистом много лет.
Григорий удивлённо вскинул брови.
— Экономистом? Думал, музыкантом или учительницей.
Теперь каждый вечер за круглым столом у Елены Сергеевны разворачивались горячие дискуссии. Хозяйка иногда пугалась, когда они начинали спорить. Но радовалась, видя интерес дочери. Григорий задумал бизнес, а Лиза ему помогала. Хотя слово «бизнес» вызывало у Елены Сергеевны тревогу, она молча подавала чай и закуски. Часто они даже не замечали её присутствия.
Однажды вечером Григорий воскликнул:
— Лиза, мы сделали это! Посмотри, всё готово!
Женщина перелистала документы.
— Когда успели? И почему мне так хочется тебя ударить за твоё упрямство?
Григорий засмеялся и игриво чмокнул её в нос.
— Придётся с этим мириться. Завтра еду в город заказывать материалы!
Григорий выскочил, а Лиза осталась сидеть, словно окаменев. Елена Сергеевна обеспокоенно наблюдала за дочерью и вдруг спросила:
— Ты что, влюбилась?
Лиза странно взглянула на мать:
— Мам, ты чего? Какая любовь? Хватит уже этих игр.
Сказала и поспешила в комнату. Мать высказала то, чего она больше всего боялась. Да, она влюбилась в Григория. В этого безрассудного, умного, невероятно доброго человека. Как не влюбиться, если он понемногу возвращал её к жизни?
Через три дня вернулся Григорий. Елена Сергеевна ушла в магазин, Лиза была одна. Она услышала скрип двери и замерла. Это был Григорий, мрачный как туча.
— Что случилось? — испугалась Лиза.
Он сел напротив.
— Елены Сергеевны нет?
Лиза сжала руки, чтобы Григорий не заметил дрожь.
— Лиза, я не знаю, что делать, как дальше жить? — произнёс он с отчаянием.
— Гриш, да говори нормально, что стряслось?
— Понимаешь, уехал сюда, чтобы забыть всё, начать с чистого листа и никогда больше никого не любить. Так и шло целый год. А потом появилась ты. За эти три дня без тебя чуть с ума не сошёл. Что теперь с этим делать? Как быть?
Лиза вздохнула:
— Не знаю, Гриш, потому что и мне нужно с этим как-то жить.
Он внимательно посмотрел на неё, на её дрожащие руки, и снова встретился взглядом:
— Лиза…
Елена Сергеевна, вернувшись из магазина, увидела, что дочь и Григорий стоят посреди комнаты, крепко обнявшись. Она тихонько отступила назад, прикрыла дверь:
— Дай Бог, может быть…
Открытие хозяйства стало громким событием. Даже областное телевидение приехало. Все удивлялись, почему Григорий завёз скот через всю страну. А он только улыбался и шутил. Больше всего переживал не за животных, а за Лизу. У неё был срок родов всего три дня назад, а она бегала, как девчонка, и светилась от счастья.
Сергей заглянул в бар. Последнее время он стал там постоянным клиентом. Жизнь пошла под откос — с женщинами не складывалось, работа тоже давала сбои.
«Женщинам нужны только деньги, — думал он мрачно. — Если бы я зарабатывал столько, сколько им нужно, в сутках должно быть часов семьдесят».
Как расстался с последней подругой, так деньги потекли рекой. Перестал работать сверхурочно и попал в немилость к начальству. Одни неприятности.
— Как обычно? — спросил бармен.
Сергей кивнул. Даже бармены его знали — докатился.
Ранним вечером вместо музыки в баре показывали новости.
— Вы не представляете масштаб события, — говорил журналист. — В день открытия фермерского хозяйства жена Григория Светлова родила сына.
Сергей выпрямился. На экране мелькали знакомые места. Точно, это деревня Лизы! Показали новое строение, самого Григория и Лизу. В больнице, счастливую, с ребёнком на руках.
«Это невозможно», — пронеслось в голове у Сергея.
Он так сильно сжал стакан, что тот треснул.
— Вы порезались! Кровь! — воскликнул бармен.
Сергей бросил осколки и выбежал из бара. Хотелось выть от боли. Врач говорил, что следующая беременность будет последней. Сергей её не любил. Но если бы у них был ребёнок, всё сложилось бы иначе. Он стал бы идеальным мужем, работал бы добросовестно. А Лиза… Лиза его обманула. Обвела вокруг пальца.