КОГДА МОЙ МУЖ ПРОСИЛ МЕНЯ СТАТЬ СУРОГАТНОЙ МАТЕРЬЮ ДЛЯ НЕВЕСТЫ ЕГО БРАТА, Я ДОЛЖНА БЫЛА ДОВЕРИТЬСЯ СВОЕМУ ЧУТЬЮ.
Что-то во всей этой ситуации казалось неправильным, но Дмитрий знал, как меня убедить.
Сначала всё началось как обычное приглашение на семейную встречу в доме его матери. Я закатила глаза, пока мы ехали, уже предчувствуя очередную семейную драму.
— Что на этот раз? — вздохнула я. — Твоя мама снова нашла царапину на своей бесценной посуде и решила, что виновата я?
Дмитрий не отрывал глаз от дороги, его пальцы нервно барабанили по рулю.
— Это важно, Женя. Просто выслушай их, хорошо?
Когда мы приехали, Диана, моя свекровь, напряжённо нас поприветствовала и провела в гостиную.
Там уже сидел Михаил, младший брат Дмитрия.
Диана села напротив, сложив руки на коленях.
— Евгения, у нас есть к тебе особенная просьба.
Я взглянула на Дмитрия, но он избегал моего взгляда.
Михаил прочистил горло и наконец заговорил:
— Евгения, я обручён.
Я моргнула от удивления, но тут же улыбнулась.
— Поздравляю! Когда мы с ней познакомимся?
Михаил и Диана переглянулись.
— Эм… Пока не знаю. Она фотограф дикой природы, — объяснил Михаил. — Сейчас в Эфиопских горах, снимает эфиопских волков. Связь там ужасная.
— Дело в том, — вмешалась Диана, — что у моей будущей невестки проблемы со здоровьем. Она мечтает о ребёнке, но не может выносить беременность сама.
У меня ёкнуло в груди.
Все трое смотрели на меня в ожидании.
— Мы надеялись, — продолжил Михаил, — что ты согласишься стать для нас суррогатной матерью.
Слова повисли в воздухе.
Я обернулась к Дмитрию, надеясь, что он так же потрясён, как и я, но его лицо было непроницаемым.
Я поняла.
Он знал. Всё это время.
— Вы хотите, чтобы я выносила вашего ребёнка? — мой голос дрогнул.
Дмитрий сжал мою руку.
— Подумай, что это значит для Михаила. И компенсация нам поможет. Это деньги для детей, для их будущего. Мы наконец сможем сделать ремонт в кухне, который ты так хотела.
— Но я даже не поговорила с его невестой. Разве это не важно?
— Она полностью согласна, — уверил меня Михаил. — Мы сделали ЭКО перед её отъездом. Эмбрионы заморожены. Нам просто нужна суррогатная мать.
— Но я даже не знаю её!
— Она скоро вернётся, — улыбнулась Диана. — Вы прекрасно поладите, я уверена.
Я почувствовала себя в ловушке.
Дмитрий знал, на какие кнопки нажимать — наши дети, наши финансы, наш дом…
Вопреки тревожному чувству внутри, я кивнула.
— Я согласна.
Беременность оказалась сложнее, чем я ожидала.
Тошнота, отеки, боли в спине.
Михаил регулярно проверял, как я себя чувствую.
Но его невеста?
Ни одного звонка. Ни одного сообщения.
— Она хоть раз звонила? — спросила я однажды ночью, ворочаясь в постели.
Дмитрий даже не поднял головы.
— Она ещё в пути. Ты зря переживаешь. Это вредно для ребёнка.
Для ребёнка, прошептала я. А не для меня.
Чем ближе был срок родов, тем сильнее росло чувство тревоги.
Я позвонила Михаилу.
— Когда твоя невеста приедет? Я хочу увидеть её до рождения ребёнка.
— Скоро, — пообещал он. — Она ещё в Эфиопии, снимает редкую птицу.
Я тяжело вздохнула.
Она была неуловима, как призрак.
Но вот начались схватки.
Дмитрий мчал меня в больницу.
Михаил и Диана прибыли вскоре после нас, но я махнула рукой.
— Оба – вон. Это слишком личное.
Врач посмотрел на показатели.
— Шесть сантиметров. Всё идёт быстро.
Телефон Дмитрия завибрировал.
Он посмотрел сообщение и вдруг изменился в лице.
— Я сейчас вернусь, — сказал он. — Она здесь.
Она.
Через несколько минут Дмитрий вернулся.
С ней.
С прекрасной женщиной.
Я узнала её сразу.
— Рита?
Имя сорвалось с моих губ, как проклятие.
Рита.
Первая любовь Дмитрия.
Женщина, чьё имя я запретила в нашем доме, после того как поймала Дмитрия, пьяного, листающего её соцсети.
— Евгения! — Рита засияла. — Я так тебе благодарна! Ты исполнила нашу мечту!
Всё закружилось перед глазами.
Я медленно повернулась к Дмитрию.
— Ты знал. Ты знал, кто она. И ты мне не сказал.
Он даже не моргнул.
— Это не было важно.
— Не важно? — прошипела я. — Ты заставил меня выносить ребёнка женщины, по которой всегда тосковал, и это не важно?
— Дорогая, не раздувай из этого трагедию, — пропела Диана.
— Не раздувать? Вы просто решили, что моё тело — удобный инкубатор!
Рита покраснела.
— Я не хотела…
— Заткнись!
Схватка перекрыла слова.
Дмитрий вздохнул.
— Это уже не важно. Ребёнок почти здесь. Просто смирись.
Я взяла себя в руки.
— Нам нужно поговорить. Наедине.
Когда дверь за остальными закрылась, я встретилась с мужем взглядом.
— Мы закончили.
Он моргнул.
— Что?
— Наш брак. Нас больше нет. Ты предал меня в последний раз.
— Ты преувеличиваешь.
— Правда? Тогда тебе не будет жалко, когда я заберу всё, что мне причитается по закону.
Лицо Дмитрия побледнело.
Я рожала в одиночестве.
Но получила то, что было важнее всего.
Свободу.