Катя ошеломлённо смотрела на Романа. Она не могла принять его слова — они казались ей абсурдными. Как такое вообще возможно?
— Ром, ну скажи, что ты шутишь? — дрожащим голосом произнесла она.
— Скажи, что это просто глупая игра. Мы посмеёмся, а потом ты меня обнимешь, как обычно. Ну скажи, Ромочка…
Она сложила руки перед собой в мольбе, но его лицо оставалось каменным. Он не собирался шутить. Это был конец их отношений. Реальный, жестокий, без всякой иронии. Он только что бросил её, когда ей больше всего нужна была его поддержка.
— Котёнок, мне очень жаль… — тихо сказал он. — Правда. Но ты должна меня понять. Ты ведь всегда меня понимала. Я думал, что готов к этому, но теперь понимаю — я не готов. Хотел стать тем, кем ты меня видела рядом. Не могу. Я слишком молод, чтобы связывать себя такими обязательствами. Думаю, ты всё равно поймёшь. Нам лучше расстаться.
Катя побледнела. Её губы задрожали. Почему он причиняет ей боль? Ведь она любит его, готова ради него на всё.
— Ты же говорил мне… — прошептала она. — Я же спрашивала тебя… Как ты можешь сейчас так говорить? Ты ведь знаешь, что уже ничего нельзя изменить! Обещал же, что всё будет хорошо, что я могу на тебя рассчитывать! Я тебе верила, Рома… — в её голосе звучала горечь.
Она лихорадочно искала слова, которые могли бы изменить его решение. Хоть какие-то аргументы, способные заставить его остаться.
— Всё будет иначе, чем ты думаешь, — взмолилась она. — Я не буду тебя стеснять. Постараюсь всё делать сама, лишь изредка прося помощи. Просто позволь мне быть рядом. Ты мне нужен. Не бросай меня сейчас, когда мне так тяжело. Я не справлюсь одна. Мне нужна твоя поддержка. Твоя любовь. Прошу тебя…
Она почти унижалась, умоляя его остаться. Но Роман отреагировал холодно. Когда она коснулась его руки, он дернул плечом, будто прикосновение стало ему неприятным.
— Вы все так говорите, — сказал он, сжав челюсти. — Сначала «не буду мешать», а потом — «приходи домой рано», «никуда не ходи», «забудь друзей». И тогда я начну тебя ненавидеть. А ты меня — ещё раньше. Лучше разойтись сейчас. Так будет меньше боли. Ничего нас не связывает.
Катя резко вскинула брови.
— Ничего? — прошептала она, опуская глаза. — Ты в этом уверен?
Роман немного замялся, отвёл взгляд.
— Я думаю, это женский выбор. А я просто хотел быть хорошим. Получилось не очень. Теперь я должен жить своей жизнью. Как хочу. И никто не вправе мне запрещать. Нам больше не о чем говорить. Прости.
Он встал из-за стола, собираясь уйти.
— Это твоё окончательное решение? — спросила Катя. — Мы больше никогда не увидимся?
Он последний раз посмотрел на неё. Его взгляд был полон решимости.
— Да. Лучше забудь обо мне. Удачи тебе. Прощай.
И он ушёл. Оставил её одну за пустым столиком, где ещё секунду назад они были парой.
Через минуту к ней подошла официантка:
— Будете заказывать что-нибудь?
— Нет… нет, ничего не нужно, — ответила Катя, стараясь говорить спокойно.
Девушка оценивающе посмотрела на неё и нахмурилась.
— Тогда освободите столик. У нас не приют для бездомных. Если не закажете — уходите. А то администратор вызовет охрану.
Катя растерянно огляделась. За соседними столиками люди явно прислушивались. «Наверное, слышали всё», — пронеслось у неё в голове. Она медленно встала и, опустив глаза, вышла из кафе.
На улице она вдохнула холодный воздух. Голова закружилась. Она машинально положила ладони на живот.
«Не бойся, малыш. Я с тобой. Я тебя не брошу.»
Рома ушёл. Но внутри неё остался крошечный комочек жизни, который она не могла отдать. Он стал её смыслом. И пусть отец не хочет быть рядом — она станет матерью, которая будет любить его бесконечно.
Катя и Роман познакомились около года назад. Ей было восемнадцать, она только начала учиться в университете. Ему — двадцать три. Уже работал, имел стабильность, и для неё он был как мужчина мечты. Вспыхнувшая страсть застала их врасплох. Они стали близки, и Катя поверила в его обещания. Вернее, она хотела верить.
Но отношения оказались совсем не такими, как она себе представляла. Когда Катя сообщила о беременности, Роман сначала замялся. Она заметила страх в его глазах. Но он обнял её и сказал, что всё будет хорошо. Что они поженятся. Что он рад ребёнку.
И Катя поверила. Для неё это значило, что у них будет семья. Маленький, но свой мир.
У неё не было родителей. С бабушкой они ютились в однокомнатной квартире. Но она сразу рассказала ей о скорой свадьбе и ребёнке. Бабушка, хоть и не одобряла их скоропалительное решение, всё же обрадовалась: «Теперь кто-то будет рядом».
Роман говорил, что нужно немного времени — оформить документы, подготовить всё необходимое. Катя не сомневалась. Она ждала. Он продолжал говорить красивые слова. До тех пор, пока сегодня не заявил, что уходит.
А теперь она шла по улице, чувствуя холод внутри, понимая, что беременна и одна. Работать с животом сложно. Учёба — под вопросом. Жить придётся на пенсию бабушки. И ей предстоит объяснить бабушке, что свадьбы не будет. Что Роман — просто красивый обман.
Где-то глубоко внутри она думала: «Если бы я только знала… Может, я бы прервала беременность?»
Но теперь уже поздно. Любовь затуманила разум. А теперь, когда она сняла розовые очки, стало ясно одно: Роман ни во что не верил. Он просто врал. Без злобы, без злодеяния — просто врал.
Катя почувствовала, как её бросило в озноб. Стоять на месте было нельзя — в лёгком плаще она быстро замёрзнет. Нужно было двигаться. Она медленно направилась домой. Уже через пятнадцать минут ноги налились тяжестью, а горло пересохло от жажды.
Было около одиннадцати вечера, вокруг — ни одного работающего магазина. Только впереди мерцала вывеска «Барракуда». Это было небольшое кафе, где можно было посидеть до двух ночей. Не клуб, но уютное место для неспешных вечеров.
Катя решила зайти хотя бы за стаканом воды. В кармане лежало несколько монет — хватит на самое простое. Ей нужно собраться с мыслями и придумать, что сказать бабушке. Девушка вошла внутрь. Здесь было шумно — именно то, чего ей сейчас хотелось. Тишина стала бы невыносимой.
Оглядевшись, Катя заметила свободные места у стойки. Облегчённо вздохнув, она уселась на высокий табурет — ноги уже отказывались служить. Много времени прошло с тех пор, как она так долго ходила пешком.
Бармен, заметив новую посетительницу, подошёл к ней. Он был молод, приятной наружности, с открытой улыбкой. Катя наблюдала, как он шутит с клиентами, как легко они смеются. На миг ей показалось, что его доброта может достаться и ей. Хотелось хоть немного тепла.
Если бы она знала, чем обернётся этот вечер, она бы никогда не переступила порог этого заведения.
Через пару минут бармен оказался рядом.
— Здравствуйте! Рад приветствовать вас у нас. Что закажете?
— Можно просто стакан воды? — тихо спросила Катя. — И сколько это будет стоить?
Молодой человек нахмурился, окинул её внимательным взглядом. Вряд ли кто-то приходил сюда только за водой. Но он всё равно улыбнулся.
— Выбирайте из меню любую воду.
Девушка раскрыла меню, нашла нужный раздел и удивлённо округлила глаза.
— Так дорого? За обычную бутилированную воду?
Бармен снова помрачнел.
— У нас приличное место. Цены соответствующие.
Катя опустила глаза.
— Я не могу себе это позволить. Это слишком много для меня.
Он задумался, потом предложил:
— Хорошо, принесу вам простую, из-под крана. Если устроит.
Катя благодарно кивнула. Пока он уходил, она сняла плащ — в помещении было тепло. Вернувшись, бармен протянул ей стакан, но вдруг резко изменился в лице. Его взгляд скользнул ниже уровня глаз — на живот девушки.
— Ты беременна?
Сердце сжалось. Катя коротко кивнула.
— Мне девятнадцать. Я совершеннолетняя. Просто хотела согреться и попить.
Но вместо ответа он заговорил совсем другим тоном:
— А ну, живо вон отсюда! Как только понял, что ты не ради выпивки пришла, сразу запахло trouble’ом. Мы тут тебе не благотворительность. Увидят тебя здесь — ещё полицию вызовут. Ты же понимаешь? Лучше уходи сама, пока я не вызвал охрану.
Катя вскочила.
— Почему вы так со мной? Я ничего плохого не сделала!
— Ой, святоша нашлась! — фыркнул он. — Если ты не бездомная, то почему гуляешь одна так поздно с животом? За дуру меня держишь? Ты хочешь сидеть, потом просить денег, потом ночевку… Может, и на побираться пришла? Или ребёнка сдать надумала?
Слёзы навернулись на глаза.
— Это мой ребёнок! Я просто хотела воды и немного передохнуть.
— Всё, конец разговору. Вон отсюда, пока не пожалела.
Он схватил её за руку, почти силой вытолкнул на улицу. Катя чуть не упала. Последнее, что она успела рассмотреть — имя на бейджике: Даниэль . И маленькую звёздочку на щеке, похожую на родинку.
Она стояла на тротуаре, сжимая плащ и сумочку, и думала: «Почему все меня гонят? Что я такого сделала?»
Но слёз больше не было. Только холод. И решимость внутри.
— Всё будет хорошо, малыш, — прошептала она, положив руку на живот. — Мы справимся. Я не дам тебе пропасть.
Прошло четыре года.
Катя спешила на работу. Автобус полз как черепаха, и девушка теребила край платка, опасаясь опоздания. В больнице её ценили, да и начальник не любил задержек.
Родив дочку раньше срока, она прошла через немало трудностей. С бабушкой им пришлось туго — деньги, сон, постоянная забота. Ангелина была капризным ребёнком, но Катя не сдавалась. Бабушка вязала на заказ, а Катя училась — сначала онлайн, затем — в университете. Она взяла академический отпуск, но вернулась, как только смогла.
Устроившись санитаркой в реанимацию, она начала свой путь в медицине. Через год ей обещали должность медсестры, через два — университет закончит, а дальше — специализация. Мечтала стать хирургом. Возможно, это было сложно, но она верила, что сможет.
Автобус остановился. Катя выскочила первой, проверила время — вовремя. Подходя к зданию больницы, она улыбнулась. Как же она благодарна, что выбрала эту дорогу! Именно медицина помогла ей обрести себя. После того, как её бросил отец дочери, она поняла одну вещь: рассчитывать можно только на себя. Больше никаких иллюзий, никаких ожиданий от других. Только действия. Только результат. Только семья — та, которую она создала сама.
У входа в больницу Катя заметила парня, сидевшего на ступеньках. Он обхватил голову руками и медленно покачивался взад-вперёд.
«Что с ним? Почему он не просит помощи?» — промелькнуло у неё в голове.
Подойдя ближе, она мягко спросила:
— Молодой человек, с вами всё в порядке? Вам нужна помощь? Что случилось? Вы можете говорить? Посмотрите на меня.
Парень медленно поднял голову. Катя замерла. Его лицо было измученным, глаза заплаканными, кожа — землистого оттенка от недосыпа и стресса. По щекам текли слёзы — видимо, он плакал уже давно.
Но не это остановило её дыхание. Она узнала его. Перед ней был тот самый бармен — Даниэль. Именно он когда-то выгнал её из бара, беременную, одинокую, разбитую. Она до сих пор помнила его имя, выбитое на бейджике, и маленькую татуировку в виде звёздочки возле левого глаза — ту самую, которую можно было заметить только вблизи.
Даниэль попытался что-то сказать, но его голос срывался в рыданиях.
— Моя жена… ребёнок… они в аварии… Не знаю, живы ли они… Я кричал, я бил врача… Теперь меня даже в реанимацию не пускают… Пожалуйста, помогите узнать хоть что-нибудь…
Катя молчала. Она хотела уйти. Хотела проигнорировать его, как он когда-то сделал с ней. Но ноги не слушались. Судьба снова свела их вместе, и теперь она не могла просто пройти мимо.
— Я работаю здесь, — произнесла она тихо. — Подождите меня. Постараюсь узнать новости.
Он вцепился в эти слова, как в последнюю надежду.
— Господи, неужели мне повезло? Прошу вас, узнайте что-нибудь! Хотя бы скажите — они живы?
Катя кивнула и ушла внутрь. Врачи знали её, доверяли. Она смогла пробиться в нужные кабинеты, пообещать, что разберётся. Когда она вернулась, уже рассвело. Парень всё ещё сидел на том же месте.
— Ваша жена в порядке. Её оперировали экстренно. У вас родилась дочь. Обе живы. Завтра вас пустят к жене, а вот с ребёнком подождёшь немного — её пока оставили в палате интенсивной терапии для наблюдения. Я объяснила, что ты раскаиваешься. Тебя примут.
Даниэль бросился к ней и крепко обнял. Катя не ожидала этого, но не стала отстраняться. Он шептал слова благодарности, дрожа всем телом.
— Я хочу назвать её в вашу честь. Как вас зовут?
— Катя. Но не нужно этого. Это будет слишком странно…
— Нет, это будет правильно! — воскликнул он. — Вы вернули мне смысл жизни. Я никогда не забуду вашего доброго сердца.
Катя чуть улыбнулась.
— А я не забуду, как вы когда-то выгнали меня из бара. Без причины. Без сочувствия. Просто потому что я была беременной, уставшей и просила воды.
Даниэль побледнел. Он смотрел на неё, не в силах вымолвить ни слова. Вспышка понимания ударила его, словно удар.
— Это вы… Боже… Я вас не узнал… Простите… Простите меня… Я не знал, что делаю тогда… Я был глупцом… Мне так стыдно…
Катя мягко вздохнула.
— Я тоже не хотела быть той девушкой, которая просит помощи. Но вы были моей первой проверкой на прочность. После того случая я поняла: нельзя рассчитывать на других. Только на себя. И именно благодаря вам я изменилась. Так что… нет уж, я не буду злиться. Это прошлое.
Он осторожно протянул руку, она ответила на пожатие.
— Прости меня. И спасибо. Я больше не повторю своих ошибок.
— Хорошо. Иди домой, отдохни. Завтра ты увидишь свою жену. Только пообещай — больше без вспышек гнева. Иначе я за тебя снова вступлюсь — и получу нагоняй от начальства.
Он улыбнулся сквозь слёзы. Катя улыбнулась в ответ.
Через два дня, заступая на ночную смену, Катя обнаружила на своём столе большой подарочный пакет. Внутри — коробка конфет, бутылка шампанского и корзина фруктов. Аккуратная записка гласила: «Спасибо за вторую жизнь. С уважением, Даниэль».
Катя улыбнулась.
Обиды канули в прошлое. Больше не было места для боли. Только будущее. То, которое она построила собственными руками.